Контакт – это прикосновение к чему-то
Фриц Пёрлз
Быть – значит общаться диалогически.
Когда диалог кончается, все кончается…
Два голоса – минимум жизни, минимум бытия.
Михаил Бахтин
Удивительное – рядом, но оно запрещено!
Владимир Высоцкий
Название этой статьи может быть неожиданным для гештальт-терапевтов, привыкших к тому, что диалог – это особая форма контакта. Однако, признание того факта, что диалог в существующей философской и общекультурной традиции является чем-то большим, чем контакт, представляется мне не только очевидным, но и крайне важным, что побуждает написать эту статью.
Для начала несколько слов об истории использования диалога в гештальт-терапии.
Насколько мне известно, теория диалогической гештальт-терапии появилась впервые в работах Рика Хикнера [1,2]. Линн Якобс и Гарри Йонтеф также сделали много в этой области [3,4,5,7]. Менее известна интересная статья Джинни Берли [6], где она, в частности, предлагает использование слова Диалог (с большой буквы Д), чтобы обозначить разницу между Диалогом в работах Мартина Бубера и использованием этого слова в повседневной жизни.
В связи с этим, уместно сказать, о том, что Карл Ясперс говорил о Диалоге, употребляя термин экзистенциальная коммуникация, которая по сравнению с другими способами общения является самым глубоким [10]. В дальнейшем мы будем говорить о Диалоге как общении на уровне предельной глубины, экзистенции, души, самости, сути, сердцевины, центра личности, духовного сердца (для краткости, называя это глубиной или экзистенцией, не останавливаясь на различиях, а обращая внимание на общее).
В современных учебных пособиях по гештальт-терапии диалогическим основаниям уделяется довольно много места [18,c.304-338;19,с.348-353;20,с.175-201]. При этом в основном используется концепция диалогической гештальт-терапии, представленная в работах упомянутых выше авторов: Хикнера, Якобс и Йонтефа. Свои взгляды на использование диалога в гештальт-терапии развивает Игорь Погодин, при этом диалог понимается им как «перенесение во времени ситуации контакта… – контакт есть форма существования диалога» [17, с.23]. В российской психотерапии оригинальный подход к применению диалога представлен в работах Андрея Копьева [см., например, 16].
Диалог является одним из трех основных принципов гештальт-терапии в Gestalt Associates Training Los Angeles (GATLA), наряду с теорией поля и феноменологией [8]. Когда я
*Эта статья является расширенным изложением сообщения, сделанного на воркшопе в рамках 11ой конференции ЕАГТ в Кракове 20-22 сентября 2013 года. Была опубликована в Сборнике материалов Межрегионального института гештальт-терапии и искусства. – Днепропетровск, 2013, с. 44-51.
Впервые, когда в 1997 году стал участником европейских ежегодных интенсивов GATLA, то был поражен тем, что Диалог как Встреча по Мартину Буберу появляется практически в каждой 20-минутной сессии. Удивительно было то, как Диалог способен затрагивать самые глубокие основы человеческого бытия, давать мощное осознавание и приводить к четким результатам терапии.
Однако, когда я стал ближе знакомиться с философской традицией диалога, то обнаружил, что Бубер занимает в ней место вполне достойное, но отнюдь не ведущее. Если мы обратимся к разделу о современной философии диалога в соответствующем учебнике [9], то найдем там подробное описание работ четырех философов: Франца Розенцвейга, Мартина Бубера, Эммануэля Левинаса и Михаила Бахтина, но упоминается также Людвиг Фейербах, Карл Ясперс, Фердинанд Эбнер и Ойген Розеншток-Хюсси. А в обзорной статье А.Б. Демидова о философии коммуникации и диалога [10] речь идет о Карле Ясперсе, Мартине Бубере, Михаиле Бахтине, Семене Франке и Альфреде Шюце.
Таким образом, философия диалога намного шире и богаче, чем то, что мы обычно из нее используем в гештальт-терапии. Исходя из этого, я начал искать способы объединения на практике философии диалога и гештальт-подхода [12-15]. Прежде всего, на мой взгляд, из диалогической и коммуникативной философии необходимо позаимствовать то, что в ней диалог совершенно не является контактом. Точнее сказать: диалог – это не всегда контакт. Приведу несколько аргументов в поддержку этого утверждения с позиции гештальт-терапевта.
Прежде всего, Рик Хикнер пишет, что суть Диалога в создании особого пространства между его участниками, где присутствует человеческий дух. При этом он цитирует Бубера: диалогичность находится «... ни в одном из двух партнеров, ни в обоих вместе, но только в самом их диалоге, в этом "между", в котором они живут вместе» [1]. Об этом же говорят и исследователи в области философии диалога: «Основным понятием диалогики Бубера является "между", то есть межличностное пространство» [9].
Простая логика не позволяет принять то, что точка (или конкретная область контактной границы) может совпадать с линией (то есть, с пространством «между»). Для иллюстрации этого можно сравнить привычный для нас рисунок контакта (рис.1) и аналогичную схему диалога (рис.2).
Об этом можно сказать и в форме метафоры: контакт похож на соприкосновение двух металлических предметов, между которыми течет электрический ток и порой бывает короткое замыкание, а диалог больше напоминает вольтову дугу, горящую в воздухе между двумя электродами. Очевидно, что в диалоге намного больше энергии, но он возможен только в пространстве «между», где нет прямого соприкосновения.
Во-вторых, сама этимологии греческого слова диалог говорит о том же самом: «лог» от слова Логос, смысл которого можно найти в философском и религиозных контекстах, а «диа» является префиксом, обозначающим именно «между», а не «два» как может показаться на первый взгляд. Так что, буквально, диалог – это «между Логосами». В-третьих, Диалог, по мнению большинства философов-диалогистов происходит в культуре, языке, обществе, а не только в паре, как во время Встречи, описанной Бубером. Вы вполне можете находится в Диалоге, например, со Св. Августином, когда читаете сегодня его книгу «Исповедь», совершая при этом некий акт герменевтического понимания. Но трудно представить обычный контакт с ним (все-таки он жил очень давно и далеко отсюда).
Можно также заметить, что опыт диалогического общения имеет совершенно другую феноменологию, чем опыт контакта. Если в контакте я нахожусь в соприкосновении с другим человеком, ощущаю границу контакта, чувствую, как энергия течет между нами, то в Диалоге я опускаюсь в свою неведомую глубину, пытаюсь увидеть подлинную замечательную суть моего партнера, почувствовать тишину, полноту и новое качество пространства вокруг нас.
Вы можете через свой личный опыт обнаружить, что это абсолютно разные переживания. Вспомните состояние сильной влюбленности, молитвы, радости жизни, общения с лучшим другом, медитации, волнующей встречи с природой и обратите внимание на незримую связь между вами и чем-то иным, сохраняющуюся даже когда это иное отсутствует рядом. А теперь сравните это с переживанием непосредственного прикосновения к другому человеку…
И, наконец, последний аргумент. Если обратиться снова к фундаментальной книге Мартина Бубера "Я и Ты", то стоит обратить внимание на то, что мир диалогических отношений возникает в трех сферах: жизнь с природой, с духовными сущностями и с людьми [11]. Конечно, здесь речь не может идти о контакте в первых двух случаях, то есть с чем-то неограниченным и невидимым.
Вывод из всей этой аргументации заключается в следующем: Диалог – это не контакт, а точнее, это не всегда контакт. Только во время Встречи по Буберу и диалог, и контакт происходят одновременно – это уникальный случай. На мой взгляд, при этом на физическом, эмоциональном, интеллектуальном уровне происходит контакт, а на глубинном, экзистенциональном, сущностном уровне – Диалог. Диалогическая гештальт-терапия часто опирается именно на диалогический контакт, хотя, по-моему, вместо этого мы должны говорить о диалогическом поле. Итак, первый ключевой момент данной статьи – это то, что Диалог не является формой контакта.
Конечно, можно попробовать расширить понятие контакта настолько, чтобы оно включало бы в себя и феномены Диалога, как, например, делает Линн Якобс [3]. Но лично для меня это неприемлемо, потому что, если теория гештальт-терапии строится на тех же принципах, как и любая другая научная теория, то необходимо стремиться к достижению максимальной ясности и однозначности основных понятий.
Давайте теперь посмотрим, что дает нам в гештальт-подходе новое понимание Диалога. Для начала, попробуем сформулировать наиболее краткое и простое его определение. На мой взгляд, кратко суммируя взгляды признанных теоретиков диалогической гештальт-терапии Хикнера, Якобс, Йонтефа и других, можно сказать, что Диалог – это появление пространства «между», где присутствует человеческий дух, и участники проявляют себя целостно на уровне своей экзистенции. К этому необходимо добавлять одно дополнительное условие, указанное выше: такой Диалог – это не обязательно контакт.
Данное определение Диалога теперь можно использовать на практике для того, чтобы помочь гештальт-терапевту правильно распределить свое внимание при работе с клиентом. Итак, чтобы создать пространство Встречи между двумя людьми, нужны только две простые вещи (при этом надо не забывать, что простота иногда требует подлинного искусства): быть на своей глубине и видеть, обращаться к такой же глубине своего партнера по Диалогу.
Я совершенно уверен, что этого достаточно! Если ваш партнер открыт для Диалога также как и вы, то волшебное пространство «между» неизбежно появится. Все характерные черты Диалога, описанные в учебниках: включенность, признание, искренность и другие возникнут автоматически.
Задачи гештальт-терапевта в процессе работы в диалогическом подходе: поместить в центр внимания рост глубины своего присутствия; фокусироваться на такой же глубине клиента; часть своего внимания, естественно, удерживать на фигуре и процессе терапии; стоит уделить также немного внимания качеству атмосферы вашего общения – незримой трансформации пространства «между» вами. Такой конкретный способ применения нового понимания Диалога – это второй важный момент.
Для иллюстрации сравним понимание диалога как проявления контакта (рис.3) и видение его в данной работе (рис.4). На этих схемах C означает контакт, D – Диалог, а G – гештальт-подход.
Если на схеме, представленной на рис.4, добавить гештальт-подход, то можно увидеть, отображение того факта, что иногда Гештальт – это и не контакт, и не Диалог (рис.5).
На рис.5 большая темная область (кроме места Встречи, где все три круга пересекаются) является Terra incognita, потому что здесь Диалог не является контактом, но соединяется с гештальт-подходом.
В данной статье рассмотрены только две точки этого огромного пространства: расширенное новое понимание и определение Диалога, а также практическое его применение к организации буберовской Встречи.
На мой взгляд, четкое понимание разницы между контактом и Диалогом в гештальт-подходе очень перспективная и полезная вещь. Мы можем увидеть многие далеко идущие последствия этого. Вместе с тем, применение Диалога в гештальт-терапии уже имеет богатую традицию, которая, несомненно, должна быть полностью сохранена и продолжена, а признание того факта, что Диалог – это не контакт, никоим образом не мешает этому. Наоборот, принятие равноправности Диалога и контакта дает сбалансированность теории и практики: единство противоположностей видимого и невидимого, поверхностного и глубинного, биологического и духовного в человеке.
Трудности в признании этого факта связаны, по моему мнению, с неизбежными последствиями в области изменения конфигурации теории гештальт-подхода, которая в настоящее время преимущественно сосредоточена вокруг понятия контакта. В частности, потребуется пересмотр и расширение феноменологического подхода как инструмента работы и теории поля как теоретической базы. Но описание этого выходит за рамки данной статьи.
В заключение стоит подчеркнуть, что намеченное в данной статье развитие диалогической гештальт-терапии в сторону более полного использования достижений диалогической и коммуникативной философии должно оказаться продуктивным не только для теории и практики гештальт-терапии, но и дать Диалогу новые современные и разнообразные формы воплощения в жизни.
Список литературы
Hycner, R. (1985). The Dialogical Ground: The healing relationship in Gestalt Therapy (перевод Хикнер Рик. Диалогическая основа. // Российский гештальт. Москва-Новосибирск: №2, 2000)
Hycner, R. (1985). Dialogical Gestalt therapy: An initial proposal. The Gestalt Journal, Vol. 8, No. 1.
Jacobs, L. (1989). Dialogue in gestalt theory and therapy. The Gestalt Journal, 12/1, 25-67.
Yontef, G. (1993). Awareness, dialogue and process: Essays on gestalt ther-apy. Highland, NY: Gestalt Journal Press.
Yontef, G. (1998). Dialogic gestalt therapy. In L. Greenberg, G. Lietaer, & J. Watson (Eds.), Handbook of experiential psychotherapy (pp. 82-102). New York: Guilford.
Burley V. (1999) Dialogue: Theory and Application. In GATLA Reader (pp.79-85)
Yontef, G. (2002). The Relational Attitude in Gestalt Therapy Theory and Practice. The International Gestalt Journal, 25/1, 15-35.
Резник Р. Гештальт-терапия: принципы, точки зрения, перспективы. Интервью с Малкольмом Парлетом // Гештальт-95 – М.: Издание МГИ, 1996.
Философия XX века. Учебное пособие. М., ЦИНО общества "Знание" России, 1997
Демидов А.Б. Основоположения философии коммуникации и диалога//Диалог, карнавал и хронотоп. №4, 1995, с.5-35.
Бубер М. Я и Ты. – М.: Высш.шк., 1993.
Мстибовский И. Диалог как поступок // Российский гештальт. Вып.5 – Новосибирск: Научно-учебный центр психологии НГУ, 2003, с.11-25.
Мстибовский И. Диалогический подход как способ совершенствования работы с учебной группой в образовании и с командой в бизнесе//Социогуманитарное знание и современные образовательные инновационные технологии. Вып.1 – Ростов-на-Дону: Ростиздат, 2007
Мстибовский И. Рождение диалога // Российский гештальт. Вып. 7 – СПб.: Специальная Литература, 2008, с.17-22.
Mstibovskyi I. Mikhail Bakhtin’s dialogue approach combined with Gestalt approach as means of improving the group work in workshops, group psychotherapy and team building // XXIX International Congress of Psychology, Berlin, Germany, July 20-25, 2008, Abstracts, p.506
Копьев А. Ф. Взаимоотношения «Я»- «Другой» и его значение для практической психологии. // МПЖ, 1999, №2
Погодин И. А. Диалоговая гештальт-терапия : психотерапия переживанием. – Ростов н/Д : Феникс, 2012.
Булюбаш И.Д. Руководство по гештальт-терапии. – М.: Изд-во Института психотерапии, 2004.
Лебедева Н.М., Иванова Е.А. Путешествие в Гештальт: теория и практика. – СПб: Речь, 2004.
Mann Dave. Gestalt therapy: 100 key points & techniques. – London and New York: Routledge, 2010.
Статья опубликована в сборнике: Российский гештальт (Юбилейный, посвященный 20-летию МИГИП), ч.I, вып.11 – М.: МИГИП, 2015, сс.12-19
Comments